Неофитство – болезнь роста или счастливое детство церковной жизни? Как безболезненно для близких и родных людей пройти путь воцерковления? Как избежать распространенных ошибок? Как не только не отпугнуть, но и заинтересовать окружающих верой?
Настоятель храма святителя Луки (Войно-Ясенецкого) священник Анатолий Куликов делится своими размышлениями на радио «Воскресение»
– Отец Анатолий, у нас сложилась традиция, согласно которой неофитом считается человек, не пробывший в Церкви десяти лет. Но тут, наверное, дело вовсе не во времени. Можно ли сократить этот период, или вообще его миновать?
— Порой неофитство рассматривается как некая проблема, болезнь роста. А я бы вот не стал столь категорично рассуждать. Вообще, неофитство обязательно должно быть. Это действительно новоначальный период, и период, в общем-то, замечательный.
— Для неофита?
— Конечно. Человека Бог приводит путями, Ему только ведомыми, к Себе. Человек приходит к вере, приходит в Церковь, начинает воцерковляться. Это удивительный период, детство определенное… А детство вспоминается большинством людей как что-то светлое и безмятежное. Вот и в Церкви очень часто такое бывает. Человек обретает веру, обретает этот мир, в котором он оказывается нужен, и нужен не кому-то, а Богу… Когда ты видишь, что твои молитвы исполняются, при этом происходят какие-то чудеса, очень много чего открывается. Для некоторых период новоначалия заканчивается сравнительно быстро, другие рискуют в этом состоянии «застрять», и тогда можно говорить о проблеме духовного роста. Но не может человек оставаться в этом состоянии вечно, как чисто физически не может всю жизнь пребывать во младенчестве…
— И этот восторженный взгляд на жизнь уходит, получается? И ощущение Божией благодати, которая «обрушивается» на новоначального? Это ведь плохо…
— Вот и задача, получается, у человека: духовно возрастать, но при этом сохранить доверительные отношения с Богом, как отношения ребенка со своим отцом… Помните, Господь говорит в Евангелии: «Не будете как дети – не войдете в Царство Небесное». Если у вас это детское доверие к Богу пропадет, вам будет очень сложно с Ним быть. Для ребенка чудо – это что-то, само собой разумеющееся. Отец Андрей Кураев говорил, что ребенок утром видит котенка, а вечером – Христа. И удивляется – а что, у вас, взрослых, не так? Детям гораздо проще свое сердце Богу открыть. А как у взрослого бывает? Надо, чтобы какими-нибудь скорбями Бог как консервную банку тебя вскрыл, чтобы наконец-то твоя душа живая открылась… Научиться доверительному отношению к Богу тоже бывает не легко. Сектанты предлагают: приди, уверуй, два притопа три прихлопа, и ты как-бы спасся. Нет, ничего подобного. Путь в Царство Божие узкий и тернистый, требующий труда по спасению души своей. Но вот именно детское отношение к Богу – оно должно быть
— Бывает так: человек, открыв для себя мир православия, слишком усердно начинает ходить на службы, исповедоваться, причащаться…. А его близким становится как-то страшновато: а не пойдет ли он завтра в монастырь вообще? Новоначальный же, в свою очередь, начинает оказывать давление на своих родных, убеждая их в своей правоте…
— Да, случаются такие душевные порывы, особенно у молодежи… Когда, еще не научившись любить Бога, ты влюбляешься в Него, часто возникает стойкое желание уйти в монастырь, совершать подвиги… Или, допустим, начинаешь читать запоем какие-нибудь книги, жития святых, например, и кажется: «и я тоже ведь так могу». Еще сам себя не знаешь, ни своих сил, ни немощей, но выводы какие-то уже делаешь.
Но период духовной неопытности рано или поздно проходит, да и Господь человека не бросает: Он ему в жизни дает какие-то трудности, испытания, преодолевая или не преодолевая которые человек начинает узнавать самого себя. И тогда кто-то все-таки уходит в монашество, научается Бога любить целиком и полностью, а для кого-то есть путь спасения в миру. Ну а в начале – да, многие из нас, однажды придя к Богу, потрепали нервы своим ближним.
Бывает, что человек пытается быть неутомим проповедником: всем говорить о вере, о Боге. Это замечательно, с одной стороны, но, порой, он делает это без чувства меры, ревнует не по разуму, или, прочитав пару-тройку книг аскетического содержания и изучив, как какая страсть называется, и какие грехи к ней относятся, начинает эти страсти и грехи замечать у других. При этом, совершенно не видя изъянов в себе самом. А ведь это неверно. И это, кстати, одна из проблем неофитства: я сам себя еще не знаю, а начинаю исправлять весь окружающий мир, не исправляя самого себя. Когда человек духовно возрастает – по крайней мере, должно так случаться – он начинает меньше осуждать. Из каких соображений? Потому что когда начинаешь разбираться с собственными бедами и проблемами, то, извините, просто некогда искать изъяны у соседа. И осуждение начинает прекращаться потихонечку.
— Наверное, это достаточно естественное состояние для новоначальных, когда человек, приходя к вере, активно начинает миссионерствовать, при этом еще не умея применить полученные знания к себе, к своему внутреннему духовному состоянию.
— И проку от этого, как правило, бывает очень мало. Если человек не накопил личного духовного опыта, то даже верные и правильные, но чужие слова, да еще сказанные с раздражением, осуждением, будут восприняты другими людьми негативно. Очень важно в таких случаях, чтобы рядом был более «трезвый», духовно более опытный наставник, который мог бы подсказать, где-то остановить, в нужное русло направить.
За что я еще Церковь люблю – за то, что все мы здесь не поодиночке, все вместе. Что, придя в Церковь как в общину людей, можно найти кого-то, близкого для себя. Начиная со священника и заканчивая каким-то знакомым, например. Я вообще не понимаю, как могут люди рассуждать, что могут спастись в одиночку. Я не представляю, как это возможно.
— Отец Анатолий, может быть все-таки нужно постепенно новоначальным, воцерковляющимся людям входить в Церковь?
— Что значит постепенно входить?
— Сначала я один раз в месяц хожу в храм, потом два раза, потом начинаю исповедоваться, причащаться, постепенно начинаю что-то для себя узнавать…
— Да нет же…
— Бывает, что человек начинает слишком активно «внедряться» в Церковь, родственники пугаются, начинают вести «подрывную работу», и все – человек как-то охладевает в своем стремлении, и пыл, который был поначалу, угасает.
— Мы не говорим сейчас про детей, которых папа с мамой за ручку в храм привели. Взрослый человек ведь не сам приходит к Богу – Господь приводит нас к Себе. Он дает сердцу человеческому Благодать почувствовать. Когда ощущение возникает – у святых отцов это называется встречей – здесь нельзя выставлять какие-то мерки для человека: «туда ходи – туда не ходи». Нельзя человеку искусственно ставить преграды на пути в храм. Важно, как я уже говорил, чтобы рядом кто-то был. Кто бы помог тебе и не перегореть, с одной стороны, и других не обжечь этим своим огнем, который в тебе зажег Господь, чтобы все у тебя потом продолжалось. Ну а то, что «подрывная работа», родственники… Помоги нам всем Господь выстоять!
— Как новоначальному себя вести, чтобы не только избежать конфликта с семьей, но и ближних подтолкнуть к приходу в Церковь?
— Подтолкнуть можно только собственным примером. Семья – это образовательное учреждение, где можно научиться слушать другого и, в итоге, научиться его любить. Если хочешь, чтобы ближние пошли за тобой к Богу, живи так, как ты веришь, и тогда они пойдут. Все очень просто.
— Отец Анатолий, мы с вами говорим, что неофитство – это действительно замечательное состояние влюбленности, восторженности, если перевести на светский язык. Но многие годами ходят в храм и ничего подобного не испытывают. Получается, человек минует это состояние?
— А он еще в него не пришел, можно так сказать.
— А оно все-таки должно быть?
— Должно быть. Вера как нечто живое в человеке рождается с такого вот момента, «толчка», когда человек не просто через голову свою, не просто через какие-то волевые усилия что-то начинает делать, а когда он этого сердцем желает. Никто из верующих, наверное, не сможет до конца объяснить другим людям, почему он верит в Бога, почему он в храм пришел. Чаще всего можем услышать такие ответы, что Бог привел. Независимо от доводов разума ты сердцем вдруг понимаешь, что Бог есть, Он тебя любит, что все, написанное в Евангелии – правда. Это некий первоначальный толчок, потенциал, который Господь человеку дает по Благодати Своей.
Конечно, восторженное состояние, о котором мы с вами говорили, возможно, не у всех бывает. Все-таки мы разные люди, и каждый по-своему может это воспринимать. Но радость встречи с Богом, если эта встреча произошла, не забывается никогда. Радость обретения веры, обретения смысла жизни…
— Ну бывает же, что человек исправно ходит в храм месяц, два месяца, три…а духовное зрение не открывается, чудес не происходит…
— На все воля Божия
— Но хотелось бы как-то почувствовать, что Господь меня все-таки услышал, заметил мое рвение быть с Ним…
— Господь слышит. Именно в начальный период Бог дает этому очень много подтверждений. Но не в виде спецэффектов. Это, скорее всего, понимание того, что, когда ты молишься, ты не просто в воздух говоришь или в стену, а происходит отклик сердца на твои слова. Сложно применять опыт какого-то одного человека к другим, но все равно подобное происходит с каждым человеком, ищущим Бога. Иначе – поверьте – нас бы в храме, в Церкви не было совсем. Люди, приходящие в Церковь в зрелом возрасте, имеют, как правило, богатый житейский опыт и понимание, что уповая только на свой рассудок, на свою логику, на свою волю далеко не всегда можно достичь поставленных целей, обуздать собственные страсти, изменить себя в лучшую сторону. А вот когда он действительно христианином становится не только по каким-то словам своим, а начинает жить по вере, то жизнь его постепенно налаживается, наполняется смыслом. Здесь можно сделать вывод, что Бог начинает человека за ручку вести. Кто-то это ощущает, кто-то нет. Кто-то это понимает сразу, кто-то позже – по-разному.
— Что же все-таки людей приводит в Церковь? Помогает сделать первый шаг?
— Божественная благодать. Есть же даже такое объяснение у святых отцов, они это действие называют «призывающая благодать».
— Наверное, всем бы хотелось почувствовать эту «призывающую благодать», но очень мало кто может сказать, что он действительно ее почувствовал…
— Смотря что подразумевать под этим словом. Если некое восторженное состояние, то это бывает и опасно для человека. И здесь уже Господь на каждого индивидуально смотрит. Если человек сможет перенести эти восторги, даст ему Господь это поначалу. В одном из своих интервью о. Андрей Кураев вспоминает, что его путь к Богу начался с момента Крещения, именно в Крещении он испытал полноту радости. Такое вот особое состояние было ему Богом дано только один раз. Нечто единичное, уникальное, которое никогда уже не забыть, и с чем потом начинаешь все сравнивать. Как некий залог будущего райского блаженства…. Чтобы человек понимал, что оно реально существует, чтобы к этому потом стремиться. Но далеко не у всех бывает эта полнота радости. Потому что мы, современные люди, очень падки на всякую чувственность. Какие радости современный человек выбирает? Редко радости интеллектуальные. Какие ценности у большинства людей? По большому счету – сладко и сытно поесть, мягко поспать, поразвлекаться. Если такому человеку давать какие-то восторженные эмоциональные состояния – это может ему даже неполезно быть. Потому что потом он начнет искать не Бога, а каких-то ощущений. А читая святых отцов, мы видим, что это смертельно опасно, когда человек начинает гоняться за определенными состояниями. Он Бога должен искать, понимать, что в Господе это есть, и тогда это человеку дается.
— Насколько полезны новоначальным людям всевозможные огласительные беседы, школы покаяния – все эти занятия в Церкви, где человеку по полочкам все раскладывают?
— Человека надо воспитывать. Церковь должна заниматься воспитанием каждого человека, который в нее приходит. Этим самым питать и ум его, и сердце.
— Святитель Григорий Богослов называл «воинствующих» христиан – неофитов «не в меру православными людьми». А вообще можно ли быть человеку «в меру православным»?
— Конечно, несомненно.
— То есть все-таки какая-то мера существует?
— Когда человек начинает видеть свои грехи как песок морской, как говорил один из святых отцов, значит, он начинает духовно выздоравливать. Когда человек «не в меру православный»? Когда он начинает фарисействовать. Сам себя не знаю, а всех вокруг начинаю исправлять. Сам при этом кажусь себе хорошим…причем, знаете каким? Потенциально хорошим. Человек думает: «сейчас я, понятно, не живу как афонские монахи, но мне стоит только захотеть, и тогда точно все будет: и жизнь равноангельская, и т.д., и т.п. Сейчас пока мне некогда, не хочу. Но ближнего-то надо исправлять!» Вот это – не в меру православный.
— Бытует мнение, что у людей новоначальных много искушений на пути…Претензии близких людей мы воспринимаем как вражеские козни, и , перешагивая через своих родных, уверенной поступью в храм и приходим. Полезно ли нам такое?
— Что в нашей жизни может произойти, если того не попустит любящий всемогущий Бог? Ничего! Бог вездесущий, он всегда и везде, во всех отрезках нашей жизни присутствует. Все, что с нами происходит – происходит по Его благой воле. Еще раз скажем: «благая воля» – значит, она направлена на благо, на добро. В чем проблема-то тогда? Мы начинаем бояться каких-то козней диавольских, забывая о том, что диавол без попущения Божия вообще ничего не может сделать.
— Нет, мы порой их даже не боимся, мы наоборот ждем, говорим, что чем больше искушений, тем я крепче в вере становлюсь…значит, я особо православный, раз мне так препятствуют?
— Это ненадолго, поверьте мне. Такие рассуждения о себе как о каком-то непобедимом воине, как правило, до первого мало-мальского испытания. Потом проявляется какая-то маленькая даже немощь, и человек начинает понимать, что он «вовсе и не супермен».
— Отец Анатолий, а можно ли все-таки дать некий универсальный рецепт людям, приходящим в Церковь? Тем, кто разумом заставляет себя вычитывать длинные молитвенные правила, надо-надо, и…все на этом. Какой может быть рецепт, универсальный путь, чтобы человек пришел надолго? Может быть, не испытав этого состояния восторженности, но в Церкви остался?
— Универсального рецепта нет… Cколько нас, и все мы разные, какая здесь универсальность? Господь основал Церковь, чтобы все мы были вместе. Если ты желаешь к Богу идти, — не оставайся один, ищи единомышленников, ищи людей, которые бы с тобой в одну сторону глядели. Святые отцы говорят, что великое для человека счастье – иметь духовника. Исповедуйся почаще. Советуйся со священником. Ну а все остальное… Господь не даст человеку ни пропасть, ни погибнуть, ни больших ошибок совершить, если горение у него искреннее, не связанное ни с какой корыстью. Если к Богу сердцем стремишься, даже если где-то ошибаешься…
— То есть с этого все может начинаться сразу, а сердце потом «подключится»?
— Это по-разному бывает. Не все люди на самом деле истину ищут головой своей. Кто-то просто способен ее чувствовать сердцем опять же.
— Но если человек с трудом заставляет себя встать на молитву, ходить в храм – это нормально?
— А почему он себя заставляет? Что-то его побуждает к этому, правильно?
— Ну, может быть, потому что «все умные люди ходят»? Может, и я когда-то почувствую то, что их приводит, для меня тоже это откроется?
— Пусть будет так. Но не у всех такое бывает, сразу надо сказать. Очень хорошо, чтобы для кого-то пример умных людей был таким руководством к деятельности.
— То есть, все-таки, понуждать себя надо?
— Конечно. Без понуждения вообще ничего не сделается. Под лежачий камень вода не течет, это совершенно однозначно. Господь порой дает первоначальный толчок, зовет человека к себе, дает ощутить, понять благодать – сердцем ли, рассудком ли – но это вначале. Потом человеку надо самому трудиться, трудиться обязательно.
— А нельзя сказать, что Церковь у нас «болеет» неофитством? Слышала такое высказывание.
— Про Церковь такое сказать нельзя. Потому что Церковь имеет Богочеловеческую природу, она не может «болеть неофитством».
— Может ли духовный кризис стать сменой нашего состояния: от неофитства к «в меру православному» человеку?
— Глубокий философский вопрос, что есть духовный кризис? Когда человек начинает испытывать в себе некий духовный голод, и понимает, что так, как он живет, дальше жить нельзя, нужно что-то другое, что-то настоящее, то все возможно. А может он и «застыть» в состоянии неофитства, если перестанет духовно развиваться. И в итоге потеряет все, что Господь ему дал. Когда человек вздрагивает: «Как я живу, для чего я живу? Вроде человеком неверующим себя назвать не могу, но и не вижу плодов веры в своей жизни», то такой духовный кризис может послужить ему только во благо.
— То есть все-таки неофитство – это благо, особенно когда оно служит для нашего дальнейшего духовного роста.
— Как детство, да.
— Когда оно не становится фарисейством.
— Конечно.
— Спасибо большое, отец Анатолий. В завершение беседы благословите всех наших слушателей.
— Бог да благословит всех нас.
В эфире радиоканала «Воскресение» беседовала
Полина Митрофанова
Оставьте комментарий